Налoгoвая cиcтема Рoccии была и ocтанетcя oднoй из cамых либеральных в мире, чтo ocoбo пoдчеркнул в cвoем недавнем публичнoм выcтуплении глава Федеральнoй налoгoвoй cлужбы (ФНС) Михаил Мишуcтин. И хoтя прoизнеcенo это было на cугубо научной конференции, заявление выcокопоcтавленного мытаря тут же раcпроcтранили чуть ни вcе электронные и печатные СМИ. Однако, не то что воcторженных, но даже просто одобрительных отзывов аудитории за этим не последовало. Скорее наоборот…
Государство, повысившее в 2011 году ставку страховых выплат для работодателей с 26 до 34 процентов, теперь идёт на попятную. Президент РФ Дмитрий Медведев недавно заявил, что «нужно как следует просчитать, какие сборы будут посильными для бизнеса и как они увяжутся с исполнением соответствующих обязательств госбюджета». Но почему нельзя было провести такие расчёты заранее? Не допуская ошибки, из-за которой доверие частного сектора к государству было вновь подорвано.
Ведь взносы, заменившие ЕСН, особенно больно проехались по малому и среднему бизнесу, которого у нас и так незначительная доля. Там нагрузка на фонд оплаты труда увеличилась почти в 2,5 раза. А это быстро вылилось в использование полулегальных и совсем нелегальных схем выплат заработной платы и разрастание так называемого серого сектора.
Спросить некому
Видимо, как раз угрозу нового массового ухода бизнеса в тень и осознали в Кремле, поручив правительству в самое ближайшее время подготовить предложения по снижению налогового бремени. Пока окончательного решения не принято, однако уже сейчас ясно, что правительство не особенно спешит выполнять поручение президента. И логика Белого дома вполне понятна. По предварительным расчетам, сумма выпадающих доходов при корректировке соцсборов в целом может составить 700—800 млрд. руб. Но в полном объеме их все равно так или иначе не собрали бы в силу указанных выше причин.
Так почему же все сразу не рассчитали еще на начальном этапе, когда готовили нововведение? Вот вопрос, на который верхи, разумеется, отвечать не собираются. Да и спросить в общем-то некому. У нас ведь абсолютно все уверены, что ничего и нигде не обжалуешь и ничего не высудишь. Все будет решено в пользу государства. А если так, зачем судиться?
На эту тему неподъемной нагрузки на бизнес сейчас открыто рассуждают разве что только аналитики, убеждённые в том, что затея изначально была провальной. Ведь социальные фонды, ради наполнения которых взлетела ставка обязательных страховых сборов, обещанного так и не получили. Но комментарии аналитиков, как известно, у нас не влияют на принятие решений, а служат своего рода развлечением как для них самих, так и для власти. Что же на самом деле закладывается в принятие решений о дополнительной фискальной нагрузке, если не математические расчёты и аналитические прогнозы, остаётся только догадываться.
Куда уходят деньги
В любом случае в предвыборный год государство явно не готово поступиться никакими поступлениями, поскольку растут его расходы. Уже запланирована поддержка бюджетников, пенсионеров, силовиков. Кроме того, Дмитрий Медведев пообещал 20 трлн. руб. на десять лет модернизации армии, а премьер — полтриллиона на реформу здравоохранения.
По оценке директора Центра развития НИУ ВШЭ Натальи Акиндиновой, расходы уже сейчас превышают 20% ВВП. А для федерального уровня это чрезмерная нагрузка. Кто-то скажет, что в предыдущие годы рост расходов в процентном соотношении бывал и посущественнее. Но и общий их объем был заметно ниже! Мыслимое ли дело, наш бюджет остается дефицитным даже при цене на нефть выше 100 долл. за баррель. Так что в обозримом будущем следует ожидать лишь повышения налоговой нагрузки, а за счет каких именно налогов оно будет происходить — это вопрос вторичный. Правительство уже активно ищет деньги и намеревается увеличить акцизы на табак, бензин и алкоголь, повысить налоги для «Газпрома»…
Все это потребует жесткой политики контроля. Однако, как явствует из недавно опубликованного доклада Минэкономразвития, эффективность надзорных органов у нас только что ни нулевая. В 2010 году из бюджетов всех уровней на проведение проверок и административных расследований было потрачено 91,2 млрд. рублей. А штрафов собрали всего на 12,5 млрд., вернув с каждого пущенного на проверки рубля менее 15 копеек.
Согласно докладу, на выявление одного правонарушения контролеры в среднем тратят 11 400 рублей. Так мало этого, надзорные органы не только стали убыточными для бюджета, но и не ослабили свое административное давление на бизнес. И хотя, в отличие от явно убыточных Россельхознадзора, Роспотребнадзора, Роструда, Ростехнадзора и др., Федеральная налоговая служба была и остается сверхприбыльной, добра и тут бизнесменам ждать не приходится.
Премию бы…
Весной в ФНС был переработан приказ о ежегодном премировании налоговиков. Раньше сотрудники ориентировались на жесткий контроль, доначисления проводились в любом возможном случае. Главным критерием был объем доначисленного после проверки.
В новом приказе доначисление — только первый этап. Далее учитываются решение инспекции, результаты его обжалования в порядке досудебного аудита, затем в суде и, наконец, взыскание средств в бюджет. Другими словами, важны обоснованность решений и собранная доказательная база.
Казалось бы, все в ажуре. Теперь налоговикам придется собирать такие доказательства, чтобы дело не развалилось в суде. К тому же инспекции должны будут уже на стадии проверки заботиться о взыскании доначисленных налогов и санкций, чтобы не получилось, что после выигрыша в суде с компании и ее бенефициаров нечего взять. Но уж больно лаком кусочек. Ведь сами по себе премии могут быть существенной добавкой к жалованью налоговика. По некоторым источникам, они составляли от нескольких сотен тысяч до 1 млн. руб. — при средней зарплате по налоговой службе примерно 20 000 руб. в месяц с учетом надбавок.
Так что, учитывая наше самое меняемое в мире налоговое законодательство (по многочисленным отзывам в интернетсети, «абсолютно не читабельное да и к тому пропитанное всяческими коррупционными ловушками») полной объективности проверок нам еще долго не добиться. Зная, что в этой «налоговой чехарде» за последние годы всегда найдутся нарушения, можно любого предпринимателя раскручивать по полной программе и с любыми штрафными санкциями. Кто станет отрицать очевидный факт, что порой это делается даже умышленно.
Пойдем от базы
Но вернемся к самым актуальным на сегодняшний день соцсборам. Не боясь упрека в сакраментальности, повторим многократно звучавшее по разным поводам и с разных трибун утверждение, что заработные платы в России неадекватно низкие. Поэтому для того, чтобы поднять экономику, а соответственно и прибыли от нее в в государственный бюджет. нужно довести до среднеевропейского уровня оплату труда.
Разумеется, данный тезис можно отнести к популистскому, особенно на фоне одновременно приходящего на ум общеизвестного правила, что зарплаты не должны увеличиваться без роста производительности. А последняя в России, мягко говоря, тоже оставляет желать лучшего. Правда, низкая производительность — это скорее вина самих часто и к месту, и не к месту приводящих данный довод бизнесменов, которые годами не проводят технологическое обновление своих производств.
Казалось бы, сегодня страна пришла к тому уникальному моменту, когда и власти, и деловое сообщество, и эксперты одинаково прониклись пониманием, что экономическое развитие страны неотделимо от технологического рывка и создания тысяч, если ни миллионов высокооплачиваемых рабочих мест и мощного, в разы, повышения производительности труда. Дело за малым — с чего начать? Поднимать производительность труда или оплату работников? И здесь у нас пока еще мирно сосуществуют две абсолютно непримиримые позиции.
Что вперед?
Предприниматели заявляют, что государство просто обязано ослабить нагрузку на бизнес, чтобы он получил шанс потратить высвободившиеся средства на модернизацию производств. А работникам необходимо сначала повысить производительность труда и лишь после рассуждать о росте зарплат. Между тем, председатель Федерации независимых профсоюзов России Михаил Шмаков глубоко убежден, что вины работников здесь нет. На сегодняшний день производительность труда уже не зависит от психофизических возможностей человека — эти ресурсы уже полностью использованы, а низкие зарплаты при этом только демотивируют работников.
Рост производительности в нынешних условиях подразумевает технологическое обновления производств и привлечения на них высококвалифицированных кадров. Вместе с тем, как известно, проведенное в 2004 году снижение ЕСН с 35,5% до 26% не привело к росту вложений в основной капитал. Высвободившиеся средства, по мнению профсоюзного лидера, были направлены на потребление или выведены за границу. Косвенно об этом свидетельствует тот факт, что, согласно рейтингу журнала Forbes, в 2011 году в списке долларовых миллиардеров числится уже 101 россиянин, против прошлогодних 62. А совокупный капитал ста самых богатых предпринимателей страны увеличился с 297 млрд. долл. до 432 млрд. При этом отток капитала из страны по итогам прошлого года составил 38,3 млрд. долл.
По мнению профсоюзов, нужно пересмотреть саму парадигму оплаты труда в нашей стране и начать с изменения таких фундаментальных понятий, как прожиточный минимум, исходя из которого рассчитывается размер минимальной оплаты труда. О том, что он в России по сравнению с Западом занижен, говорилось немало. У нас это минимум средств для поддержания жизнедеятельности человека и обязательных платежей государству. В Европе и США под прожиточным понимают так называемый потребительский минимум, который позволяет работнику создать и содержать семью, вести хозяйство и т.д.
Впрочем, если для развитых стран разница в доходах между десятью процентами самых богатых и самых бедных составляет примерно пять раз, то в России этот показатель официально составляет 16 раз, неофициально — 20-40 раз. Такой разрыв делает любые усредненные показатели бессмысленными.
В качестве вывода
Не стоит во всем винить предпринимательское сообщество, тон в уровне оплаты труда задает именно государство, устанавливая зарплаты бюджетникам. Что же касается налоговой системы, то она должна быть простой и легко реализуемой. Её обслуживание не должно порождать целую отрасль из инспекторов, консультантов по уклонению от налогов, консультантов по выявлению доходов, полицейских, ведь весь этот сонм снижает эффективность самой налоговой системы из-за повышения её себестоимости. А любое повышение налога для бизнеса и персоналий приведёт лишь к тому, что основные источники налогооблагаемого дохода (крупные компании) легко придумают и внедрят механизмы сохранения величины налоговых платежей, которые они считают для себя безрисковыми и справедливыми.
Ольга Кончева, к.э.н.
